название[indent] Я не могла ничего сделать. Теперь это просто обязано стать моей новой мантрой, иначе я точно сойду с ума от всего пережитого сегодня. «А если и могла, то сейчас это уже не важно…» - забравшись с ногами на неуютную койку, стоявшую в камере, и уткнувшись лицом в колени. – Я не могла ничего сделать, - повторяю шёпотом раз за разом, делая лишь краткие паузы, сравнимые с интервалами биения сердца. Стараюсь успокоиться. Перед глазами до сих пор стоит её лицо тогда… Мне казалось, что перед смертью она уже знала, что будет. Ещё в фургоне. Как бы я хотела сейчас видеть нечто совсем другое. Возможно, даже Алексис, но ту, которую я видела ещё утром, такую привычную и спокойную, но в голове навязчиво всплывает совсем не тот образ хорошей знакомой, наставницы и даже подруги. Я не люблю говорить о том, что привязалась к кому-то, не спешу называть знакомых друзьями, а в этот раз я вообще с этим опоздала. Что хорошего она видела от меня? Много язвительности, немного недовольства, явно не то… А хорошего? Могу сказать, что хорошо к ней относилась, хотя и ни разу не говорила, но разве сейчас это важно? Всё это перевешивает то, что из-за меня её теперь нет. Её убили. Там, в лесу, близ деревеньки Дружелюбия. Усадили на сырую землю, без лишних слов пустили пулю в затылок. Они вообще были не слишком разговорчивы, молчали с тех пор, когда услышали по рации приказ. Я помню, как когда она стояла на коленях контрастировал её белый костюм с чернозёмом. Почему-то всё о чём я тогда могла думать: «костюм испачкается». Вероятно, это был просто шок. Я и осознала-то не сразу, почему она упала. Всё было в какой-то дымке. Мне казалось, что люди преувеличивают, когда говорят об оцепенении, ступоре… Но теперь понимаю, это не враньё. Ведь я даже двигаться не могла. Просто смотрела на бездыханное тело, которое когда-то было дорогим человеком. Не думаю, что это была та смерть, которая бы её устроила. Господи! Да, о чём я говорю…